Эмре потарабанил пальцами по столу, словно собираясь с мыслями, а затем продолжил:

— Вскоре после этого Рихтер объединил под своей властью все кланы некромантов. Причём большинство из них сами пришли к нему, понимая, что не выдержат конкуренции, да и, как говорил дед, они в принципе её боялись… Конкуренции этой. После того, как сам дед Рихтера возродился в виде лича и превратил весь север Галлии в безлюдную пустыню, Макс — единственный, кто сумел его упокоить. Так что вопросов о лидерстве больше не возникало. И это только малая часть его известных дел.

— Известных? — поднял бровь Али. — Но почему тогда я ничего о нём не знаю? Так же, как и о некромантах. Разве это не простая страшилка из сказок и фильмов?

— Потому что всё это происходило тысячу лет назад, — ответил Эмре, но лишь на один вопрос, а остальное технично проигнорировал.

Будто бы они ступили на территорию, где делиться подробностями глава уже не собирался.

Али задумался, но решил всё-таки спросить ещё кое-что:

— А вы уверены, что всё это правда? Я не сомневаюсь в честности моего далёкого предка. Но… старцы, прожившие много лет, порой сами уже не понимают, что было истиной, а что выдумкой.

Вопреки ожиданиям, сомнения в Хасане не вызвали в Эмре никаких бурных эмоций. Он лишь кивнул, соглашаясь, что в словах Али есть смысл, и пояснил:

— В коллекции прадеда хранился старый портрет одного аристократа. Хасан утверждал, что это и есть великий некромант древности. И его лицо, как две капли воды, было похоже на лицо Макса Рихтера, которого я увидел на камерах.

— Могу я на него взглянуть?

— Увы, прадед однажды его кому-то продал за баснословную сумму. И отказался говорить кому. До сих пор не понимаю, зачем кому-то он так сильно понадобился…

Ответы Эмре многое объясняли. Но оставалась ещё одна странность.

— А где всё это время пропадал Макс Рихтер? Тысяча лет — это не шутки.

Глава клана Демир вздрогнул, а затем, словно отгоняя от себя дурные мысли, быстро ответил:

— Это не так важно. Важнее, что он теперь собирается делать.

Эта ночь выдалась насыщенной. Впервые я попробовал поглотить энергию в чистом виде. Специально для этого я оставил себе два самоцвета, полученные из «толстяков» в очаге и несколько мелких «бусинок» из прыгунов.

Убедившись, что внучка уснула, я лёг на диван в той части конюшни, которую она называла «гостиной», и крепко сжал в ладони самоцвет.

Волна огня прокатилась по каналам, заставив тело выгнуться от боли. Проклятая тысячелетняя спячка! Чужая энергия, враждебная нашему миру пыталась изменить мой организм или уничтожить его.

Неодарённые просто умирали, не выдерживая её. Маги мутировали, подстраиваясь и приспосабливаясь. И только некроманты могли с ней бороться.

Раньше бы я даже не заметил такую крупицу скверны, а сейчас она буквально выжигала меня изнутри.

Самоцвет, который представлял собой ни что иное, как чужеродный магический очаг, создаваемый телом для хранения энергии скверны, рассыпался у меня в ладони, а затем даже крупинки впитались в кожу.

Я прислушался к своему организму и не почувствовал никаких негативных последствий. Кроме, пожалуй, боли. Но её я давно привык не замечать.

Так что я раздавил в ладони ещё один самоцвет и все мелкие крупинки, а затем просто уснул. Не на тысячу лет. Всего лишь на пару часов.

Так что утром внучка привычно застала меня в кресле за журналом с чашечкой ароматного кофе. А Фреда за плитой в её любимом фартуке с котиком.

Как-то она призналась, что сначала это обстоятельство её ужасно взбесило. Но теперь она только блаженно улыбалась, глядя на то, как умертвие суетится, накладывая ей в тарелку горячие ароматные блинчики и поливает их кленовым сиропом.

Плотно позавтракав, мы сразу же отправились по делам и уже через полчаса вышли из химеромобиля возле офиса Лары.

Она работала в деловом районе города, почти в центре. Разные конторки здесь были буквально повсюду. А ещё я впервые так близко увидел небоскрёбы. В моё время даже маги-отшельники не строили себе настолько высоких башен.

И, признаюсь честно, монументальность этих сооружений впечатляла. Но я не мог отделаться от мысли, что строить такие стал бы только очень бедный род, которому не хватает земельных владений в собственности. То ли дело — мой старый замок, с одного конца которого другой было уже не разглядеть.

Офис Лары располагался в одном из этих человейников, но всего лишь на десятом этаже. Мы быстро добрались туда на лифте.

Кабинет девушки снова вернул меня к мыслям о бедности, потому что по моим меркам сидела она в какой-то каморке. Маленькой и тесной. Единственное отличие в том, что здесь было большое окно.

А ещё Лара очевидно была совсем не рада меня видеть. А ведь вчера она разве что из трусиков не выпрыгивала, стремясь меня заинтересовать.

Впрочем, удивляться не приходилось. Я не поддался вчера на все её авансы, и теперь, возможно, она чувствует себя отвергнутой. А отвергнутые девушки хуже дракона.

Хотя, если бы она знала всю правду, осталась бы мне ещё благодарной.

Мой организм настолько изголодался по магической подпитке, что стоило мне только расслабиться во время процесса, и я мог совершенно случайно выкачать из неё всю энергию.

Прямо как те вампиры в книжках, которыми забиты все полки у Ольги.

А если не расслабляться, то какой в этом смысл?

Но во всяком случае, хоть и с ужасно недовольным лицом, она всё-таки начала делать работу. Сначала меня сфотографировала, а потом сунула мне пачку документов на заполнение.

Правда, когда я их вернул, начались проблемы.

Скривившись, девушка заявила, что она, конечно, примет заявку, но данных для выдачи «личной карты» не хватает. Для подтверждения магического уровня нужно пройти экзамен.

— Так что без сертификата о прохождении экзамена на подтверждение уровня ничего не получится, — развела руками она и даже сделала вид, что ей жаль.

Но лишь на мгновение. Очень быстро на её лицо вновь вернулась неприязнь.

— Но мы ведь вчера договорились… — попробовала возразить Ольга.

— Откуда мне знать, что вы не соврали про свой уровень? — холодно отчеканила Лара. — Я не могу заполнить только с ваших слов. Это большие риски для моей репутации.

Пока девушки спорили, я внимательно разглядывал блондинку. Её мимика говорила не только о раздражении и неприязни. Будь я менее опытным, то вряд ли заметил бы за ними что-то странное. Но некоторые признаки выдавали её с потрохами.

— Лара, — наконец, вмешался я, — как часто у тебя бывают такие головные боли?

Девушка осеклась на полуслове, и на несколько секунд в кабинете повисла напряжённая тишина.

— Что, прости? — удивлённо переспросила она.

— Я вижу, что тебе нехорошо. И это точно не последствия вчерашнего веселья. Такое бывает с тобой часто, ведь так?

Вчера я применил на неё заклинание расслабления, а это значит, что похмелья у неё просто быть не может.

— Как ты узнал? И почему ты думаешь, что это не из-за… выпивки? Но да… у меня частые мигрени.

Я встал, подошёл к ней ближе и провёл пальцем по шее. Она вздрогнула от неожиданности, но я уже начал пояснить.

— Вот здесь. Ты пережгла энергетический канал. Всё из-за этого.

Лара снова изумлённо замолчала, а потом начала несмело отвечать:

— Я… действительно сожгла энергосистему, когда готовилась к экзамену на магистра, но откуда ты… Чёрт! — вдруг вспыхнула она. — Да я даже его не сдала! Всё было зря. И теперь я застряла здесь, на должности сраного младшего офисного сотрудника!

Она в сердцах ударила кулаком о стол.

Для неё это явно больная тема. И даже Ольга, которой Лара совсем не нравилась, теперь смотрела на неё с видимым сочувствием.

— Дай мне минуту, — улыбнулся я и снова прикоснулся пальцами к её шее.

Она удивлённо на меня посмотрела, но возражать не стала. А, когда я убрал руку, она ошарашенно произнесла: